У Федора Лукича нежданно-негаданно пропал племянник Петька. Последний раз его видел сосед неподалеку от ресторана. Петька был под мухой, матерился как безработный интеллигент, все порывался показать всем кузькину мать и куда Макар телят гоняет.
Племянник и раньше частенько исчезал из поля зрения родни. Но не более, чем на пятнадцать суток. А тут уже два года минуло. Жалко хлопца. Петька хоть и пил безбожно и за свои тридцать лет успел дважды побывать в местах не столь отдаленных, многие поминали его теперь только добром.
Однажды Федор Лукич вместе со своим соседом Терентием Семеновичем коротали вре¬мя на завалинке.
-Гляди, гляди, сосед, - крестясь левой рукой, вдруг зашептал Терентий Семенович.
Федор Лукич взглянул поверх газеты и обмер. Через огород уверенной походкой шел его «похороненный» племянник Петька. На плече его висела большая походная сумка.
-Здравствуйте, дорогие мои Федор Лукич и Терентий Семенович, - подойдя ближе, произнес Петька очень солидным голосом. Да и выгля¬дел он респектабельно, как какой-нибудь министр или бизнесмен.
Пенсионеры дар речи потеряли. Сидят, нахох¬лившись, как две вороны, губы жуют и мелко мелко крестятся.
Петька обнял одного, затем второго. Шок потихоньку отпускал стариковские сердца. Петька лихо вжикнул молнией сумки и достал подарки. Дядьке он вручил СD - плеер, а его соседу фирменный фотоаппарат. И поведал такую историю:
-Я ведь только что из Парижа, - улыбнулся Петька.- У меня большой гастрольный тур закончился: Нью-Йорк, Токио, Стамбул, Рим, Ве¬неция, Мадрид, Лиссабон.. , - загибал он пальцы.
-Из Па-па... Откуда? - удивился Федор Лукич.
-Из Парижа, - буднично ответил Петька. - Я там две недели в цирке выступал.
-Клоуном что ли? - спросил Терентий Семенович, обалдев окончательно.
-Ну почему же сразу клоуном. Я - исполнитель смертельного номера.
-Тигров дрессируешь? - предположил Федор Лукич.
-Нет, - усмехнулся Петька. -У меня эксклюзивный номер.



 

-По канату ходишь?
-Не угадал, дядя.
-Шпаги глотаешь?
-Нет, нет и нет! Воскликнул радостно Петька. - Я водку пью!
-Эка невидаль, - расстроился Федор Лукич. - А я-то подумал, что ты человеком стал.
-А я и стал человеком, - обиделся Петька. - У меня свой дом на Лазурном побережье, «Кадиллак» с шофером и счет в банке не меньше, чем у Копперфильда!
-Да ладно брехать! - махнул рукой Федор Лукич. - Как был ты балаболом, так балаболом и остался, хочь и в костюме дорогом ходишь.
-Отнюдь, дядя, - Петька не на шутку забеспокоился.- Я действительно артист! Два года назад у ресторана познакомился с цирковым продюсером. Он-то и отметил мои феноменальные физиологические способности. Взял меня в свое супершоу.
-Куда?
-В супершоу. Я после удава выступаю. Во втором отделении. Объявляют смертельный номер. Зрители сразу впадают в транс. И тут выхожу я в белом фраке. Помощник выносит на арену двухлитровую стеклянную кружку, наполняет ее до краев водкой. По зрительским рядам пробегает нервная дрожь. Несколько старушек на галерке падают в обморок. Самые нервные закрывают руками глаза. Детей и вовсе уводят в фойе. Барабаны бьют дробь! Я хватаю кружку и махом ее выпиваю. Зал взрывается аплодисментами. Поклонницы по пояс заваливают меня цветами. Раздается «браво», «бис»! И я следом вы¬пиваю еще одну кружку. Успех бешеный!
-Значит, человеком стал?- спросил Федор Лукич.
-Человеком, дядя. Человеком с большой буквы!
-Ну, молодец, молодец, - обрадовался Федор Лукич. - Так это дело обмыть полагается. Пошли, племяш, пропустим по чарке самогона.
-Нет, нет, ни в коем случае, - суетливо зама¬хал Петька руками. - Я теперь, дядя, только строго в рабочее время употребляю...

                                     В.ГОРБАНЬ